Фейлон внимательно, с каким-то садистским спокойствием и любопытством наблюдал за незадачливым пареньком, что, запинаясь, пытаясь подобрать слова, неловко произносил свои извинения. Когда же тот вконец стушевался, живописно краснея, заставляя алые бутоны роз слегка затрепетать от ревности, он лишь нахмурился, бросая на Рикки суровый взгляд стальных глаз.
- Оставьте свое впечатляющее богатством словарного запаса, красноречие, мистер Син. Я понимаю, что солнечное утро отбивает всякую охоту вести себя достойно, но все же, на будущее, будьте внимательнее.
Признаться, смущенность мальчика его забавляла, ибо она ярко и четко подчеркнула его неопытность, некоторую детскость.
Тихий, вязкий голос нарушил вновь создавшуюся тишину, мягко перетекая, складываясь в слова, заточая их в предложение, обретая форму и смысл,…причем довольно туманный и, не смотря на схожесть темы, все равно, до странности не вписывающийся в общую картину. Изящная бровь удивленно приподнялась, и Фей взглянул в сторону говорящего, того самого юношу, расположившегося в тени дерева. С первого же взгляда на, неясно белеющее в полутьме, лицо с пустыми озерами отрешенных глаз, профессор понял, что юноша этот явно отличается не только от учеников, но и от обыкновенных людей в целом. Мужчина уже хотел ответить на удивительную  реплику юнца, но тихий шорох и характерный звук упавшего тела привлек внимание Фейлона и заставил обернуться. Рикки Син, весьма прозаично, грохнулся в обморок. Он смерил распростертое тело инквизиторским взглядом, в котором читался благоговение, словно у зоолога, внезапно обнаружившего новый вид, способный вообще обходится без мозгов или каких либо их заменителей.
Ситуааация. Нет, ну неужели он не мог потерпеть и спокойно заработать солнечный удар после моего ухода?!
Профессор мысленно закатил глаза, ставя жирный крест на спокойном утре. Быстро подойдя к упавшему юноше, мужчина опустился рядом с ним на колени, поднимая безвольное тело на руки, легкое, словно пушинка, и осторожно перенеся его под  спасительную сень дерева, где уже находился второй парень.
-Принесите воды, быстрее.
План мирно прогуляться по саду закончился активным оказанием первой помощи, студенту. Если бы Фей предвидел подобное, то зарекся бы выходить на улицу до следующего утра.

Профессор с недоумением взглянул на юношу, который начал вести себя, мягко говоря, странно, явно погружаясь в какой-то свой, невидимый мир и уходя в прострацию. Космическая отрешенность в глазах также подсказала Фею, что его обращение к мальчику кануло в Лету. Не долго думая, он сам встал  и направился в сторону озера, решив оставить паренька в мирном уединении с самим собой и не терзать собственные нервы. Подойдя к кромке воды, мужчина быстро намочил белый платок и, вернувшись под сень дерева, провел влажной тканью по пылающему лицу Сина и положил ее на лоб Рикки, наподобие прохладного компресса. Голова профессора, не привыкшая к подобной перенасыщенности спокойного утра, событиями, медленно шла кругом. Фейлон бросил еще один короткий взгляд на необычного юношу с книгой и, убедившись, что тот с блаженной безмятежностью смотрит куда-то вдаль, мучительно захотел сам прилечь рядом с упавшим в обморок студентом и отрубиться от ужаса реальности.
Здесь все свихнулись. Мрачно мысленно констатировал факт Фей, тем самым, поставив жирную точку на рассуждениях относительно вменяемости всех людей в целом.

- Падение нравов куда позорнее падения тела... Вы видели как падают империи, как их свергает с самого пика нещадное время, как огромные цивилизации вдавливаются его дланью в пыль?,- снова раздался за спинами обоих негромкий голос, надтреснутый какой-то то ли печалью, то ли сожалением,- Им не суждено подняться, так говорит сэр Рихард...
В глазах мальчика ничто не изменилось, словно не прошло ни секунды, вокруг не шелестел кронами ветер, а перед ним никто не находился. Но все изменилось в один миг. Чья-то невидимая рука провела перед лицом Аксена своей ладонью и сдернула вуаль загадочной бездонной пустоты в его глазах. Мальчик с недоумением понял, что перед ним находится преподаватель, но вместо испуга он лишь почтительно склонил голову, как учил его Рихард Рейлиф, приемный отец. Мальчик очень не хотел расстраивать этого черноволосого с проседью мужчину, который так к нему добр. Он учил мальчика вежливости и учтивости, хотя сам он где-то в закоулках своей души боялся этого мужчину. он напоминал ему врача.

Рикку не дали встать, приложили руку ко лбу... Какие холодные руки. Странное ощущение.
Учитель быстро отнял руку от от горячей, пылающей кожи мальчика, солнечный удар, видимо температура.
- Как вы себя чувствуете? - Этот вопрос был обращен к нему "Спасибо, уже на много лучше" эти слова готовы были сорваться с уст, когда за спиной проффесора раздался голос.
Это был голос того паренька, что стоял под деревом в тени, странного мальчика, по крайней мере так по началу показалось. Он говорил и выглядел странно. Но мысли которые он выражал были точны и интересны, по своему смыслу и построению.
- Падение нравов куда позорнее падения тела... - Наверно это он про меня Рик про себя улыбнулся, я вел себя глупо.

Отредактировано Rikki Sin (2008-01-15 23:06:17)

Фей внимательно и неотрывно наблюдал за юношей, медленно выходящего из клубистой тени могучего дерева. Медленно проявляющийся, благодаря косым солнечным лучам, фотоснимок. Золотые нити лениво обрисовывают тонкую фигуру, янтарем ложатся на хрупкие плечи и медовой пылью расцвечивают бледные щеки. Зыбкое порождение эфира, которое тут же исчезнет, раствориться в пряном летнем воздухе при малейшем неосторожном движении. Неприятный холодок вдруг пробежал по позвоночнику, а мысль услужливо преподнесла блеклую картину прошлого- до боли знакомую, нестерпимо похожую. Он с трудом заставил себя вернуться в реальность, вырваться из ласковых, но пахших тленом, объятий воспоминаний.
- Вы очень точно выражаетесь, мистер Рейлиф. Вот если бы все ученики имели бы такое же мнение  насчет получения знаний, как и вы.
Он вспомнил Олафа и едва заметно вздохнул.
Хотя, в природе должно соблюдаться равновесие.
Рейлиф…насколько знакомая фамилия, где я ее мог слышать?
И только тут он понял, откуда ему знаком, упомянутый Аксеном, человек. Профессор Рейлиф еще обучал самого Фейлона основам алхимии несколько лет назад, когда он сам учился в Академии, теперь мужчине казалось, что прошла целая вечность. Нет, больше, жизнь, потому как нет для людей большей меры, чем отданное им время на существование.
Алхимик, вдруг вспомнив про другого незадачливого ученика, и посмотрел на Сина. Одной рукой профессор все еще поддерживал его голову, и та уже успела затечь, по коже пробежались неприятные покалывания.
-Как самочувствие? Удобно? Совесть не чешется?
Сильная ладонь легонько подтолкнула Рикки в макушку, подсказывая, что тот вполне уже может встать.
-Идите-ка в общежитие, мистер Син и немного отдохните. Неплохо было бы по дороге зайти в медпункт. Эскорт вам нужен? На случай очередного приступа неясной любви к твердыне.

Аксена охватила смутная тревога.
- Ветер усиливается...,- непонятно кому и неизвестно зачем сообщил мальчик. В тихом и лишенном эмоций голосе мелькнула заячьим хвостом легкая хрипотца. Мальчик посмотрел на Фейлона и в груди шевельнулся маленький прохладный шарик тревоги и опасения. Высокий, уверенный в себе и холодный в обращении мужчина в светлом одеянии все сильнее напоминал ему врача,- Я слышал шепот о вас, но я не слышал ваше имя,- произнес Аксен уже профессору, но говорил он вовсе не о слухах среди учеников, а о том мистическом шепоте, который врачи называли галлюцинациями.
Маленький алхимик не двигался с места, словно прирастая к земле, впиваясь корнями ступней и затвердевая каменной статуей. Лишь его губы двигались, когда он говорил, да непослушные волосы танцевали с вихрями ветра в разреженных листвой солнечном свете.

Фей смотрел на Аксена с все нарастающим чувством смутной тревоги. Настороженность мужчины была вызвана странным поведением мальчика,  его манерой говорить, слишком серьезной для обыкновенного ребенка, и воспоминанием о том, что он уже видел подобное отрешенное выражение глаз несколько лет назад. Больших, незабудковых, словно лишенных золотистой искорки духа, без которой сами глаза теряли свою привлекательность, становясь лишь простыми кусочками стекла - живая  маска для фарфоровой куклы.
Алхимику понадобилось некоторое время, пока он понял, что последняя реплика Аксена была адресована ему, но из-за необычного ее построения не решил для себя, является ли это вопросом о его имени, или  лишь констатацией факта, не нуждающегося в комментировании.
-Фейлон Райн, профессор Воздушной алхимии.
На всякий случай все же сказал он, пытливо вглядываясь в лицо мальчика.
-А с вами все нормально, мистер Рейлиф? Надеюсь,  поведение мистера Сина не заразно среди учеников?
Откуда-то справа, донеслись отголоски тихой музыки, вплетающейся в легкие порывы ласкового ветра.

После недолгого разговора со своим однокурсником, Кей наконец-то мог насладиться одиночеством и всё обдумать хорошенько. Беседа выдалась довольно содержательной и идея, данная хорошим другом, теперь упорно и навязчиво мучила молодого алхимика. Настолько сильно, что обычно спокойный или же ухмыляющийся парень шёл хмурый и непривычно задумчивый.
Он редко когда прогуливался в одиночестве, но всего пару минут назад юноша под каким-то сомнительным предлогом, нечто вроде "прости, у меня неожиданно появились невероятно срочные дела, с которыми нужно расправиться именно в эту секунду и которые не терпят свидетелей", сбежал от одного из своих самых близких друзей. Но идея, предложенная Лейсом, была просто абсурдной, невероятной, невыполнимой… стоп.
Эн резко остановился и уставился на собственные руки, словно впервые в жизни их увидел. Такие сомнения, резкий отказ были так несвойственны парню, готовому пуститься в любую авантюру, даже не задумываясь о последствиях всего этого.
"Но это уже слишком. Я уверен, каждому из нас приходило в голову нечто подобное, но никто не осмеливался говорить о таком. Тем более, что я никогда не слышал, что бы нечто подобное удавалось… хотя, с другой стороны, зачем афишировать такое. И всё же… СБЕЖАТЬ… хотя, побегом это назвать сложно… но…"
- Чёрт возьми, Лейс ненормальный! "Хотя, кто бы говорил" - медленный вдох полной грудью и тяжёлый, громкий выдох. Для начала неплохо бы заставить себя успокоиться и трезво оценить ситуацию, поспрашивать других людей. Он остановился на краю деревянного мостика, непонятно для чего тут построенного, так как рыбаков на территории академии не наблюдалось, а вряд ли в планы строителя входило то, что этим мостиком будут пользоваться как трамплином.
Алхимик опустил невидящий взор на воду практически под своими ногами и на автомате достал пачку сигарет и зажигалку, с явным намерением покурить. Благо, учителя редко бродили в подобных местах, что им тут делать, ведь зачастую, большинство из них слишком заняты.
Он всегда был осторожен, поэтому, его очень редко когда ловили учителя за чем-то недозволенным, но сейчас, слушая только свою сомнительную логику, юноша прикурил, совершенно не интересуясь какими-то людьми, находящимися не особо далеко от молодого человека.
"Наверняка, снова какая-то малышня обсуждает новых преподавателей и одногруппников"
Возможно, если бы его мысли сейчас не были настолько далеко от физического тела, то Эн признал бы преподавателя, с которым виделся ежедневно вот уже практически 4 года.
Основательно затянуться, прикрыть глаза в немом блаженстве и запрокинув голову назад, медленно-медленно выдохнуть дым. Немного приоткрыть глаза и насладиться солнцем, светящим прямо в лицо, перевернуть на языке приятный вкус любимого табака, снова затянуться, только уже не настолько сильно и резко, а потихоньку, понемногу, растягивая это удовольствие.
Более-менее успокоившись, Кей услышал знакомую музыку и принялся вертеть головой в поисках источника этой самой музыки, но, лучше бы он этого не делал, так как на глаза первым делом бросился небольшой дуэт, в который входил учитель Воздушной Алхимии… и всё было бы нормально, если бы Кейра просто тихо сошёл со столь заметного места и сделал вид, словно ничего не было, и ничего он не знает, но и так расшатанная нервная система дала о себе знать в самый неподходящий момент. Обычно трезвомыслящий студент сделал резкий шаг в сторону, нога, не встретив предполагаемой твёрдой поверхности, соскользнула вниз, а за ней последовал и сам молодой алхимик, который успел лишь красочно ругнуться и напрасно взмахнуть руками, словно надеясь, что из воздуха услужливо появиться верёвка или другой предмет, за который можно будет ухватиться и тем самым спасти себя от нежелательных водных процедур.
Пара мгновений ушла на оценку ситуации под водой, а затем в голову проскользнула мысль, что неплохо было бы уже вынырнуть и подышать, чем, собственно, Эн и занялся. Дальше пошло немое расценивание собственного положения, только уже над водой.

-А с вами все нормально, мистер Рейлиф? Надеюсь,  поведение мистера Сина не заразно среди учеников??- голос профессора казался мальчику смутно знакомым, словно когда-то, где-то в другом мире, они уже встречались, и встреча та была неприятна Аксену. Мальчик передернул плечами, словно ему стало слишком холодно, но вокруг продолжало плести яркие узоры летнее утро, полное свежести и тепла. Вокруг разносились запахи сочных трав, щекочущий ноздри влажный оттенок озера, заставляющий дышать собою полной грудью, да редкие полевые цветы раскидывали невесомую, едва уловимую паутинку своих сладких ароматов. серый запах медицинских препаратов резкой полосой разорвал этот момент на до и после. До него остался зарождающийся июньский день, а после него - тот страшный день, когда много лет назад Аксена поместили в клинику для душевнобольных. Всего секунда, и ярко-синий простор неба рухнул вниз, скинув яркие краски и облачаясь в серость и трещины покрытого известкой потолка. Солнечный свет моргнул, пропав на мгновение, но вернулся уже тусклым пятном, который грязный жестяной абажур выплевывал на траву, твердеющую в каменный пол. Все поменялось, и он снова оказался в темнице кошмаров.
Глаза мальчика испуганно округлились, на них выступила влага, а зрачки в ужасе расширились. Судорожно цепляющиеся за книгу руки побелели костяшками. Аксен сделал шаг назад от Фейлона, который оказался одет в белоснежный чистый медицинский халат. Дрожь ударила мальчика крупной судорогой, и он отступил на шаг от профессора. Грудь мальчика часто вздымалась, а сердце гулко торопилось, разгоняя кровь, которая огибала стороной бледное от страха лицо мальчика.
- Не надо...,- чуть слышно прошептал мальчик пересохшими вмиг губами.

Вскинутая изящная бровь- немой признак удивления, послужила появлению паре морщинок на лбу, кои обязаны были подчеркнуть эмоциональность сего действия. Но, в совокупи с оставшимся неизменным выражением лица, скорее лишь придали каменному лику каплю флегматичности. Цепкий взгляд холодных глаз пробежался по фигуре мальчика и остановился на его лице. Внимательный, неотрывный, он не обжигал горячим раздражением, не ранил откровенной скукой, но нес в себе спокойное любопытство, открытость которого, способна была заставить собеседника почувствовать себя абсолютно беззащитным, физически ощутить вывернутость души, упруго бающейся диафрагмой пред обволакивающими глубинами серебристых глаз.   
-Что не надо, мистер Рейлиф? Я все же настоятельно рекомендую вам последовать примеру своего нового знакомого и отправиться в общежитие Академии, предварительно заглянув в медпункт.

(Крайне не рекомендуется читать этот, нарушающий целостность общей картины, отрывок:
Все эти незначительные изменения  в профессоре, можно было увидеть со стороны, но как же удивился бы наблюдатель, знай, он и о тех переменах, что ярким фейерверком взорвались в его сознании. Возможно, тогда бы он простил Фейлону его вопиющую бесчувственность и нашел бы в себе силы даже проникнуться уважением к алхимику за такую титаническую выдержку. Только сейчас мужчина понял, что сложившаяся ситуация ему до крайности неприятна. Странная смесь чувств, появление которых повлекло за собой  поведение Аксена, из смущенного голубоватого оттенка, начала наливаться другим – тяжелым и свинцовым. Это ощущение было знакомо Фейю, оно напоминало ему об узком, прямом коридоре, освещенном белым светом ламп. Оно не оставляло ему право дышать, видеть, чувствовать что либо, кроме его незримого присутствия. Оно живьем сдирало с него кожу, разрешая, лишь иступлено и безмолвно, биться о кокон собственной тюрьмы-тела. Оно заглатывало весь его мир, переламывая и пережевывая, кидая сознанию лишь обглоданные, бесформенные силуэты, бывшие когда-то знакомыми вещами. Это был - его ужас.
Страх, никогда не довольствуется лишь разумом, захватывая власть и над телом, парализуя, лишая возможности двигаться. Испуганный человек все равно, что мертвый. Именно мертвым, не существующим в этом мире, в этом треклятом дне, сейчас чувствовал себя Фейлон, являясь оголенным, пульсирующим воспоминанием.)

Внезапно раздался громкий всплеск воды, а последующая за ним меткая реплика, вполне была способна охарактеризовать все сумасшедшее утро профессора Воздушной Алхимии. Мужчина моргнул и, оторвавшись от созерцания несчастного Аксена, повернулся, ища взглядом источник звука. Вскоре он сам явился пред ясные очи Фейа в виде русой макушки, а затем и головы, показавшейся над спокойной гладью озера.
Похоже, что у людей обитающих здесь мания подкрадываться незаметно.
Зоркий профессор сразу смог подметить, что макушка, лицо и прочие прилагающиеся к ней части тела, являются составляющими знакомого ему, образа. 
Кейра Д Верн, четвертый курс.
Вдруг, глаза алхимика едва заметно расширились от удивления и недопонимания.
Плавать хочется, жарко, я понимаю,…но в одежде??
Он с изумлением смотрел на юношу, упоительно барахтающегося в воде, правда, с выражением лица не свидетельствующим о крайней веселости.
-Мистер Д Верн! Что вы делаете? Это новая специфика, экономия времени?
По тону, с которым было произнесено это короткое "что", сразу становилось ясно, что ответ "купаюсь", декана факультета, мягко говоря, не строит.

Отредактировано Feilon Rain (2008-01-20 00:32:24)

Плаванье не считалось одним из сильных сторон молодого алхимика, так что чем быстрее он выберется из воды, тем будет лучше для него и окружающих его людей. Только вот сказать-то легко, а выполнить немного сложнее. Главная сложность заключается в том, что до берега плыть лень, а забираться обратно на мостик будет занятием весьма проблематичным. До ушей Кейры донёсся знакомый голос и словно приковал того к месту, не позволяя двинуться ни единой мышце. Не потому, что юноша испугался, а скорее потому, что глубоко внутри надеялся на то, что его кульбиты и красочные падения со словесным сопровождением не привлекут внимания преподавателя Воздушной алхимии. Было бы конечно неплохо, но мечтать вредно и нужно знать меру в своих мечтаниях и надеждах.
Перспектива орать с середины озера, что бы его могли услышать, не особо радовала и располагала к себе Эндрю, так что он поспешно поднял руки вверх, зацепился за мостик и подтянулся из мягких, но настойчивых объятий воды, не желающих отпускать свою очередную жертву.
Не теряя времени, Кейра направился в сторону стоящих неподалёку людей, а в голове уже строилась картина из оправданий и объяснений, которые будут звучать более менее толково. Ну не скажет же парень своему преподавателю, что упал в воду из-за своей рассеянности, которую вызвала идея его друга, заключающая в себе попытку выбраться за пределы территории Академии.
Хотя, с другой стороны любопытно, что бы на это Вы ответили.
Больших трудов стоило стереть с лица наглую ухмылку и совершенно серьёзными и честными глазами хорошего студента посмотреть на мужчину.
- Добрый день, мистер Рейн. - быстрый взгляд на собеседника учителя, которым оказался совсем молоденький мальчик, которого Кей пока что не знал, или просто не помнил. Тот показался юноше слишком бледным и... испуганным? В такой хороший, солнечный день и запугиваете детей? Парень приветливо кивнул мальчику. - Тоже решили насладиться прекрасной погодой на берегу озера?  - неплохо было бы ненавязчиво так перевести разговор в другое русло, но нечто подобное с этим мужчиной не пройдёт, уж больно серьёзным и проницательным был его взгляд. - Ваша догадливость меня просто поражает, профессор. Прошу прощения, что нарушил тишину и идиллию этого места своим внезапным... появлением. - мокрая одежда облепила всё тело, сейчас она казалась невыносимо тяжёлой, и какой-то... противной, словно это были не любимые тряпки молодого человека, а нечто при соприкосновении с голой кожей напоминающее водоросли. Кейра с трудом себя сдерживал, что бы не поморщиться и не передёрнуть плечами. Только долго стоять в таком положении просто не было сил, так что Эндрю стянул с себя пиджак, из которого на траву поспешили с громким шлепком вывалиться промокшая насквозь пачка сигарет и коробочка с игральными картами.
На лице парня практически ничего не отражалось, и нельзя было понять, какие мысли копошатся в этой светлой голове. А мысли эти было не особо приятные... поначалу, юный алхимик молча созерцал эти две упаковки с не особо приветствующимися среди учителей предметами и жаловался сам себе на столь несправедливую и переменчивую жизнь, а затем поднял взгляд на преподавателя.

Наваждение разбилось вдребезги, стоило только профессору отвернуться. Тонкая длинная трещина цветного дня разделила серую мглу галлюцинации, пролегла диагональю и разветвилась частой сетью зеленого, небесно-синего и желтого. Краски вернулись, накрыв мальчика с головой и на миг оглушив внезапной сменой сцены. Он уже не был в том тесном помещении, ужасающий белоснежностью халат пропал с плеч профессора, а свет лампы расцвел утренним солнцем. Аксен вздрогнул, в его влажных глазах апатия сменилась удивлением, играющим живой искрой.
У меня снова был приступ, сэр Рейлиф наказал мне принимать таблетки, мне срочно надо их принять, срочно... надо...,- мальчик резко развернулся и бросился прочь, его молодые ноги быстро несли его к зданию общежития. Аксен забыл о книге в руках, и она упала под ноги Фейлона, обиженно раззявив свою кожаную пасть, и ветер жадно лизал страницы, переворачивая их одну за другой. На полях мелькали сделанные детской рукой карандашные заметки, но ветер перекидывал страницы слишком быстро, торопливый школяр, потерявший средь них шпаргалку. Несколько взмахов ветра, и голый фарзац учебника запестрел красивым черным почерком на белой бумаге. Автограф сыну от Рихарда Рейлифа, с наилучшими пожеланиями на новом пути новой жизни. Аксен же был уже в общежитии...

Академиz >>> Общежитие Академии >>> Комната номер восемь. Покои Аксена

ООС: граждане, а про очередность постов вам все-таки надо бы помнить....

Грациозно присев рядом с Фейлоном, Моцарт протянул ему лапку, к которой было привязано послание.

В послании ровным почерком декана Академии было написано:
Доброе утро!
Прошу зайти ко мне в кабинет, обсудить ряд вопросов. В том числе и успеваемость некоторых студентов. И вообще, мне нужен ваш совет.
Ирвин.

Фей внимательным взглядом изучал стоящего перед ним, юношу, настолько пристальным, словно желал рассмотреть того и изнутри, как украшенную незатейливым, изящным узором на лицевой стороне, ткань, изнанка которой покрыта мелкой сетью скрытых от глаз, обрывок нитей.
-Вы говорите, четыре года. В таком случае, я удивляюсь вашей памяти, мистер Д'Верн, вернее, ее полному отсутствию.
Алхимик слегка нахмурился, проследив за тем, как Кейра проворно поднял с земли промокшую колоду карт, при этом оставив без должного внимания, одиноко белеющую в зеленой траве, пачку сигарет. На автомате, профессор мысленно поставил в уме жирную галочку напротив правила о сохранения в чистоте окружающей среды. Чуть склонив голову, он внимательно слушал дальнейшие разглагольствования студента с почтительным любопытством, но и без того холодный взгляд с каждым произносимым словом заметно твердел, наливаясь тяжелым свинцом. В неожиданно замеревшем воздухе, вязким киселем разлились почти физически ощутимые флюиды опасности, каждый раз заставляющие держаться на расстоянии от профессора даже очень наглых и совершенно глупых. Тем временем парень все же соизволил поднять с земли забытую пачку и, Фейлону пришлось нехотя стереть яркую галочку, из мысленного списка провинностей Д'Верна.
-Как вы позволили себе правильно подметить, я ответы знаю, но ознакомлены ли с ними вы, этот вопрос уже вызывает сомнение...
Их разговор был неожиданно прерван тихим шелестом крыльев и, не замедлившим появится следом, почтовым голубем. Осторожно сняв с лапки птицы записку, Фейлон тут же развернул лист, быстро пробегая глазами по короткому сообщению, как оказалось, посланному директором. Декан, еще раз перечитав послание, поспешно убрал его карман мантии, вновь поворачиваясь к незадачливому ученику.
Эх, повезло тебе в этот раз, сорванец.
-У меня возникли срочные дела, мистер Д'Верн, так что вынужден удалиться. Но, наш разговор не закрыт, поэтому прошу вас явится ко мне в кабинет сегодня вечером, мы столь же живо, как и вы недавно отвечали, обсудим ваше будущее наказание.
С этими словами мужчина резко развернулся, всколыхнув легкий подол мантии, собираясь уже уйдти, но, внезапно остановился, кидая последний, очень пристальный взгляд на Кейа и протягивая раскрытую ладонь.
-Чуть не забыл…отдайте карты, азартные игры запрещены в стенах школы

Отредактировано Feilon Rain (2008-01-24 19:57:19)